Если бы северные олени не научились мигрировать, скорей всего, они бы вымерли, как мамонты. Но они смогли пережить все периоды резкой смены климата, поскольку просто уходили в другие районы. И поныне большую часть жизни они проводят в движении. Более того, 2 раза в год, весной и осенью, повинуясь древнему инстинкту, отправляются в путь, преодолевая расстояния в 1500 – 2000 км. Сегодня самая масштабная в Евразии миграция диких оленей, оцениваемая примерно в 350-450 тыс. голов, наблюдается на территориях от Якутии и Эвенкии до таймырского побережья Северного Ледовитого океана, пишет National Geographic.Это удивительное животное словно создано для постоянных долгих переходов. Невысокие, но широкие копыта похожи на тарелки, площадь каждого из них около 30 кв. см. Взрослый северный олень весом от 100 до 120 кг на таких опорах легко бежит по сфагновому болоту или по непрочному снежному насту, не проваливаясь. Шкура — пустотелые остевые волосы — надежно защищает от холода и ледяного ветра: в ней он способен пережить морозы и в -30°, и в -50°. Мороз не так страшен животным, как оттепели или штормовые ветры. В такую непогоду снег покрывается толстой ледяной коркой, и наст не позволяет добраться до ягеля. Олени копытами пытаются разбить плотную корку, но лишь ранят ноги об ее острую кромку. Известны случаи, когда многотысячные стада диких оленей гибли из-за внезапно образовавшегося наста.Сотрудники Объединенной дирекции заповедников Таймыра обнаружили, что северные олени очень чутко реагируют на изменения погоды и корректируют сроки миграций в зависимости от метеоусловий. Сложившиеся коридоры миграций практически не менялись десятилетиями, а скорее столетиями: олени чувствуют тропу, даже если её замело снегом; переплывают реки в одних и тех же местах. Хотя в последние годы учёные Сибири заметили изменения в миграционных маршрутах. В конце октября-начале ноября реки и озёра обычно замерзают, облегчая и укорачивая животным путь. Но при этом и опасности возрастают: для хищников важно наесться до отвала перед долгой зимой, поэтому возле оленьих троп постоянно дежурят волки, медведи и росомахи. И человек… От рук браконьеров гибнут тысячи оленей. А ещё на древнем миграционном пути парнокопытных поджидают труднопреодолимые шоссе и газопроводы, где их также поджидает человек (речь не идёт о разрешенной охоте для местных жителей). Особенно жестокая форма браконьерства – это заготовка пантовой продукции: оленей даже не убивают, а просто срезают молодые рога. После «процедуры» животные, как правило, мучительно умирают. Численность северного оленя, который в далёком прошлом дал возможность человеку освоить Север, и в настоящее время остаётся важнейшим биологическим и транспортным ресурсом нескольких народов, сокращается во всех северных регионах страны. Сегодня в России обитает около 900 тыс. особей, а несколько десятилетий назад их было 1,5 млн. Некоторые эксперты WWF сомневаются и в этих цифрах, поскольку наиболее показательным учетом является авиамониторинг, а он из-за отсутствия средств не проводился почти с начала нынешнего века. Данные пугающе: к примеру, при сегодняшних отстрелах и пантовом изнасиловании одна из самых больших в мире таймырская популяция от миллиона оленей, пасущихся здесь 15 лет назад, к 2020 году может уменьшится до 150−200 тыс. оленей. А это уже критический минимум.В подтверждение критической ситуации, связанной с браконьерством, Всемирный фонд дикой природы (WWF) приводит ещё такую информацию: с августа 2016 года по март 2017 года в Эвенкии было убито около 20 тыс. диких северных оленей, было обнаружено более 800 мест незаконной его добычи. При этом туши оленей не перерабатываются и останки не утилизируются, что грозит вспышками опасных инфекций. И имеем печальный вывод – на миграционные пути выходят все меньшее количество этих удивительных животных.